Преподобный Силван, или Силуан, был родом из Палестины, и подвизался сначала в Нижнем Египте в Скиту, где жило под его руководством много других подвижников. В половине IV века с двенадцатью учениками своими он переселился в Синайскую гору. Жилищем его здесь были, вероятно пещеры, которых множество природных и искусственных представляет и теперь хребет Хорив. В ложбинах между утесами и теперь есть бассейны воды, которые дают возможность возделывать сад. Преподобный, признавая нужным для подвижника труд телесный, развел сад, который сам возделывал и поливал, упражняясь в то же время в иноческих подвигах. Впоследствии Силван оставил Синайскую гору и переселился в Палестину, где в Герарах (южные Газы) основал знаменитую в свое время общественную обитель. Память преподобнаго Силвана совершается в Православной церкви в субботу сырной недели, в которую воспоминаются все преподобные и богоносные отцы, в подвиге просиявшие.
Дивный муж был этот старец Силван. Историк Созомен говорит, что за его высокия добродетели Господь послал к нему Ангела, который, видимо, служил ему. О его высоких добродетелях и духовной мудрости свидетельствуют некоторыя частныя черты из его подвижнической жизни, сохранившияся в одном древнем собрании сказаний о подвижничестве святых отцев, именно в Достопамятных сказаниях о подвижничестве святых и блаженных отцев.
Дивный муж был этот старец Силван. Историк Созомен говорит, что за его высокия добродетели Господь послал к нему Ангела, который, видимо, служил ему. О его высоких добродетелях и духовной мудрости свидетельствуют некоторыя частныя черты из его подвижнической жизни, сохранившияся в одном древнем собрании сказаний о подвижничестве святых отцев, именно в Достопамятных сказаниях о подвижничестве святых и блаженных отцев.
Некогда авва Силуан и ученик его Захария пришли в один монастырь, где упросили их вкусить немного пищи на дорогу. Когда вышли они из монастыря, ученик аввы увидел воду на дороге и хотел пить. Старец говорит ему: Захария, ныне пост! — Разве мы, отец, не ели? — отвечал ученик. — Ели, но это было дело любви, — сказал старец, — а теперь, сын мой, должны мы соблюсти пост свой.
Авва Силуан, беседуя однажды с братиею, пришел в исступление и пал на лице свое. Долго лежал он на земле, потом встал и начал плакать. Братия спросили его: что с тобою, отец, сделалось? — Он молчал и плакал. Когда же братия принудили его говорить, сказал: я восхищен был на суд, и видел, что многие из нашего сословия шли в муку, а многие из мирян шли в царствие небесное. Старец продолжал плакать и не хотел выходить из кельи своей. Если принуждали его выходить, всегда закрывал лице свое кукулем и говорил: зачем мне смотреть на этот временный свет, от котораго нет мне никакой пользы?
В другой раз вошел к авве Силуану ученик его Захария, и нашел его в восхищении, а руки его распростерты были к небу. Затворив дверь, Захария вышел; потом опять приходил около шестаго и девятаго часа, и находил его в том же положении. Наконец постучался в десятом часу, вошел в келью, и увидел, что он отдыхает. Что с тобою, отец, сделалось? — спросил Захария старца. - Сего дня, сын мой, занемог я, — отвечал старец. Но Захария, обняв ноги его, сказал: не отстану от тебя, Авва, если не скажешь мне, что ты видел. Старец открывает ему: был я восхищен на небо и видел славу Божию, и находился там до сего времени, а теперь отпущен.
